Первый

Наутро Марфа отправилась на торжище. Выменяла поршни ношенные на гарнец хлеба, а когда отдавала их, вдруг вспомнила Ивана и разрыдалась…

Марфе он приглянулся еще на торге. Невысокий, пухлый, не чета тощим крестьянам оборванцам. Чистый зипун и поршни, опять же – видать, не бедствует. Только зачем он дровами торгует? Внешний вид его сбивал Марфу с толку – больно уж чисто выглядел. А так в общем-то, что надо мужик. Иван тоже заприметил Марфу. Она чуть ли не единственная была не набелена и без румян. А еще нескромно таращилась на него и, когда взгляды их встретились, глаза не отвела.

В итоге сторговались за телегу дров – восемь копеек. Правда денег у Марфы с собой не оказалось, обещала отдать дома, после того как Иван разгрузит воз во дворе. Иван согласился не сразу – с одной стороны девка красивая, почему бы и в избу к ней не заглянуть? А с другой стороны – слышал он от соседей – люди стали пропадать: с голоду народ дичал, ел человечину.

Разве может зло быть красивым – успокаивал себя Иван, понукая лошадь, а рядом, прижавшись локтем, сидела Марфа. Иван исподтишка разглядывал ее – одета она была бедно: буденный сарафан, застиранные онучи, лапти старые, в ушах медные серьги.

– Знаешь какое чудо я видел? – и не дожидаясь ответа продолжил: – в Кремле на Конюшенный двор вода сама поднимается по трубам и течет будто из ручья, только по воле человека.

– Вот еще глупости, что теперь и колодцы им там не нужны? – оживилась Марфа.

Иван хмыкнул, пожал плечами. Красивая девка, но глупая. Губы пухлые — так бы и впился.

– А вот еще слышал – царевич Дмитрий живой. Чудом спасся…

Марфе Иван нравился все больше. Говорил он складно. Жар от его локтя, казалось, обжигал ей руку и поэтому слушала она вполуха, полностью сосредоточившись на случайной близости. На щеках у нее проступил румянец. Иван, казалось, заметил это и улыбнулся.

К избе доехали быстро. Марфа показала, куда разгружать дрова, а сама зашла в дом. Пока кидал дрова в поленницу, все думал о Марфе, о румянце на ее веснушчатых щеках, а как закончил работу, пошел в избу.

Изба была курная, темная. Показалось даже, что Марфа в одной рубахе его встретила. Иван засопел от предвкушения. Марфа поманила за стол, мол, садись, кувшин поставила, а сама зачем-то пошла за печь и взяла кочедык…