Не только крупные дистрибьюторы и магазины, но и независимые книжные оказываются не готовы к новому и зачастую отказываются брать на реализацию книги неизвестного автора от молодого издательства — с этим столкнулся Сергей Дедович. Как представитель одного из них, он выступает за многообразие литературы и критикует монополистов за стремление к унификации книжного пространства. Он рассказывает о литературной олигархии, чем измеряется «крутость» книги, и о том, нужен ли все-таки скрипач.
Книжные магазины
Известный независимый книжный Петербурга. Прихожу с нашим первым отпечатанным романом. Рюкзак мой легче, чем в начале дня, так как уже в двух магазинах книгу охотно взяли, чем я очень воодушевлён, и с этим воодушевлением обращаюсь к молодому человеку за кассой.
Узнав, что я принёс книгу, он реагирует так, что становятся очевидны две вещи: во-первых, брать книгу или нет, решает непосредственно он, во-вторых, ему это почему-то заведомо неинтересно.
— Вы автор? — спрашивает он.
— Я издатель.
— А, ну это уже лучше. Тогда посмотрю.
Дал ему книгу, листает.
— Так это художественная литература?
— Да.
— Тогда нет, — он возвращает книгу. — У нас нон-фикшн. Художку и стихи берём только в исключительных случаях.
Не знаю, как вам, а мне показалось странным, что специалист поставил в один ряд художественную литературу и стихи — иными словами, прозу и стихи. Выходит, он считает их чем-то примерно одним и тем же. Я попрощался и ушёл.
Позже я обнаружил в сети интервью с этим человеком (оказалось, это действительно был владелец магазина). Он отмечал спад интереса к чтению и чудовищную монополизацию книжного рынка. Дальше по тексту его коллега приводила примеры литературы, которую продавать не стоило бы, и поставила в этот ряд Донцову и Мураками (Харуки или Рю — не уточнила). Я могу быть предвзят, но думаю, есть несоответствие между тем, чтобы быть недовольным существующей литературной олигархией и поддерживать её, не давая шанса новой литературе просто потому, что она художественная. Конечно, я не могу утверждать, что книга, которую я принёс, — тот самый исключительный случай, но думаю, чтобы понять, что это не так, недостаточно просто повертеть её в руках. Впрочем, опытному книготорговцу виднее.
Неподалёку был другой книжный, с позиционированием «независимый» — небольшой, недавно открывшийся. Туда я уже писал раньше и получил ответ: «Берём книги только у дистрибьюторов». Это показалось мне нехарактерным для такого места, так что я решил заглянуть — всё равно шёл мимо.
Местечко в светлых тонах в центре города. Звучит лаунж-кавер «Smells Like Teen Spirit» Nirvana. Возле уставленного цветами и открытками прилавка двое продавцов, неподалёку девушка с внешностью выращенной в обеспеченной семье неформалки, крепит что-то булавочками на пробковую доску, выглядит очень занятой. Обращаюсь к продавцам.
— А это вам к нашей управляющей, — выслушав, отвечают они и подводят меня к девушке с булавками.
— Вот. Это N, наша управляющая.
Управляющая не отрывается от своего занятия ни на миг.
— N, — говорит ей продавец, — тут пришли предложить книгу.
— Пришлите прайс на почту, — молвит N, всё так же не отрываясь от доски.
— Дело в том, что книга у меня с собой, — говорю я. — Может, вы могли бы взглянуть?
— У вас одна книга? — с некоторым удивлением спрашивает она пробковую доску.
— У нас одна, — отвечаю.
— Ну тогда покажите.
Достаю книгу, протягиваю ей.
— Минуточку, — говорит она, ещё раз внимательно оглядывая результат своей работы.
Держу книгу в вытянутой руке. N наконец удостаивает меня своего присутствия, берёт книгу в ухоженные руки с чёрными ноготками, листает. Но не так, как парни из магазинов, где я был раньше. Те открывали и читали сперва аннотацию, потом последний лист (технические данные), ну и, может, немного середину. N начинает сразу с середины.
— Ну, не знаю, будем ли мы подписывать договор ради одной книги, — приговаривает она, перебирая страницы, — не знаю, честно вам скажу, не знаю, ради одной книги договор — не знаю, не знаю, честно скажу вам, не знаю, не знаю, не знаю…
Спрашиваю, кто тогда знает (хотя и в более мягкой форме), на что получаю ответ «Напишите нам на почту». N дефилирует к прилавку, кладёт на лежащий там роман «Искусство лёгких касаний» клочок бумаги, пишет на нём адрес электронной почты, вручает его мне со словами:
— Вот, пришлите сюда прайс-лист.
— Прайс-лист? — уточняю я.
— Да.
— С одной книгой?
— Да.
— С вот этой, которую вы сейчас смотрели?
— Да. Там на письма, как правило, я отвечаю, — говорит N и добавляет, вдруг соскользнув на томный полушёпот. — Я здесь управляющая.
Я снова перестаю для неё существовать. Прайс-лист с одной книгой я потом отправил, но ответа почему-то не получил.
Книжная ярмарка
Побывал я и на книжной ярмарке в ДК имени Крупской. Два этажа, заполненных прилавками. Большинство продают книги, кое-кто также DVD-диски, электронику, шахматы, сувениры и бижутерию. Книги есть детские, профильные, эзотерические, художественные. Стал подходить к торговцам последними с предложением новинки. Большинство неприветливы и делиться контактами хозяев бизнеса отказываются. Пытаюсь выведать, где тут корень зла. Кто-то говорит: «Просто не надо и всё» и отворачивается. Кто-то отвечает: «Нам всё поставляет СЗКО». Вскоре выясняется, что офис и склад СЗКО находятся прямо через дорогу от ДК имени Крупской.
В глубине ДК павильоны крупнее, за их прилавками бывают владельцы. Великовозрастные, в большинстве своём не более приветливые, чем рядовые продавцы, и тоже подкожно не хотят ничего менять. Один из них, посмотрев на книгу, спрашивает, сколько она стоит, я называю цену (не самую низкую, тиражи у нас пока небольшие). Он начинает шуметь, мол, сначала вырастите, а потом приходите. Я спрашиваю, до какой степени нам надо вырасти и до какого уровня понизить цену, но ответа не получаю. Зато он говорит, что по такой цене у них и более крутые книги есть, не то что моя, в мягкой-то обложке. На вопрос чем измеряется крутость книги, мне отвечают: «Внешним видом, конечно, и ещё популярностью». Слегка маргинального вида перекупщик с большой клетчатой сумкой соглашается с утверждениями книготорговца.
После ДК имени Крупской я решил постучаться в Северо-Западное Книготорговое Объединение через дорогу, просто чтобы посмотреть, что из этого получится. Получилось, что охранник-грузин не пустил меня даже на порог — вход только по пропускам. Он показал мне один такой, там в столбик были перечислены «Эксмо», «Аст» и ещё несколько знакомых имён, нашего среди них не было. Я написал письмо в СЗКО, мне ответили, что книги на реализацию их книготорговое объединение не берёт. Логично. И случай не единичный.
Звоню в «Книготорговую компанию» (это словосочетание написано огромными буквами в шапке их сайта). Отвечает тяжёлый женский голос.
— Алло.
— Здравствуйте. Могу предложить художественную литературу?
— Нет, не можете.
— Вообще художку не берёте?
— Берём, но не у авторов, а напрямую у издателей.
— Почему вы решили, что я автор?
— А кто вы?
— Издатель.
— Ха-ха!.. Ну, издатель. Ну, возьмём у вас две книги.
— Почему две?
Раздражённо:
— Потому что мы НЕ ТОР-ГУ-ЕМ. Только когда библиотеки у нас заказывают, тогда и берём.
И как я сам не догадался!
Дистрибьюторы и СМИ
Дистрибьюторы, которые могут собирать продукцию у малых фирм и продавать её в большие книжные магазины, в большинстве своём не отвечают на письма. Причины этого мне неведомы. Возможно, печальный закон, описанный в «Горькой луне» Паскаля Брюкнера и гласящий, что издательства не печатают неизвестных авторов, пока те не станут известными, работает и на следующем уровне: магазины не берут книги неизвестных издательств, пока те не станут известными.
— Вы же понимаете, — говорят некоторые книготорговцы. — Это бизнес.
Конечно, мы понимаем. Нам, издателям, кажется, что для книготорговца взять новую книгу и поставить её к себе на полку, чтобы посмотреть, не продастся ли она — это сущий пустяк. Но для книготорговца это не пустяк, это бизнес. Поставить книгу на полку — это огромный риск, а взять её и прочитать, чтобы составить о ней мнение — это несопоставимые с бизнесом временные затраты, лучше пусть всё остаётся как есть. А мы должны стать известными как-то иначе, как-то сразу.
Впрочем, на звонки книготорговые компании отвечают охотнее, чем на письма. Мне удалось получить от них несколько предложений, согласно которым, мы не просто отдали бы книги на реализацию (что вполне нормально, хотя кое-где задержка выплаты достигала 9 месяцев), а ещё и доплатили бы сами, вперёд — за размещение книги на торговых местах (иногда также за её продвижение). В одном из контрактов было положение о том, что нашу книгу могли подать на литературную премию от лица книготорговой компании. Когда я спросил, можно ли убрать этот пункт, мне перестали отвечать на письма.
СМИ и сайты, посвящённые литературе, к счастью, охотно публикуют информацию о печатных новинках. С цифровыми изданиями, правда, дело обстоит сложнее, хотя, уверяю, мыслеформы, возникающие при прочтении цифровых изданий, ничем качественно не уступают возникающим при чтении печатных. Иные книжные СМИ в ответ на наши пресс-релизы присылают свои прайс-листы, иногда даже без какого-либо предисловия: плати — опубликуем.
Читатели
Как нетрудно догадаться, читатели покупают то, что миновало все описанные выше ступени и тем или иным способом дошло до них. И среди этих читателей есть те, кто не читает художественную литературу.
Не так давно я говорил с одним из них. Он — большой бизнесмен, от которого в значительной мере зависит наше будущее. Он в восторге от истории и регулярно слушает исторические книги и лекции, занимаясь в тренажёрном зале, но почти не читает письменный текст, в особенности художественную литературу. Он нисколько не стесняется этого и без ужаса заявляет, что в скором времени художественная литература вообще перестанет существовать, поскольку её вытеснят кино и YouTube.
Заключение
Скрипач не нужен.
Художественная литература не нужна магазинам, потому что есть нон-фикшн и/или новый Пелевин от дистрибьюторов. Книги малых издательств не нужны торговцам книжных ярмарок, потому что есть СЗКО через дорогу. Не нужны дистрибьюторам, пока ты сам не заплатишь вперёд. И наконец, не нужны читателям, поскольку есть кино и YouTube.
В трёх словах я описал бы проблему как «неверие в новое». Каждую неделю мы разгребаем завалы рукописей, и каждую из них мы внимательно читаем (по крайней мере, до того момента, когда становится ясно, что дальше читать нет смысла). Если бы у нас был такой же подход к делу, как у описанных выше книготорговцев, то мы, наверное, оценивали бы рукопись в зависимости от того, нравится ли нам её название, знаем ли мы автора лично, и много ли у него других книг. Этим материалом я хотел бы призвать специалистов к внимательности, осознанности в деле и, возможно, к смене режима «зачем нам?» на «почему бы и нет?».
Мы считаем, что скрипач всё-таки нужен, и продолжаем работу для тех, кто с нами. И хотя случаи, которые я описал, дословно реальны, наши книги медленно, но верно появляются в новых магазинах. Ну, а для тех, кто только смотрит YouTube, мы оставляем открытой дверь в мир текста в виде буктрейлеров — может быть, однажды они будут проходить мимо, и им захочется войти.
