Помните ли вы, как начинается фильм «Майор Пэйн»? Там Дэймон Уэйанс в роли брутального майора заставляет раненого солдата быстро забыть о огнестрельном ранении, ломая ему палец. «Клин клином» — популярный способ решения проблем, в том числе, связанных с болью. Примерно за 35 лет до выхода на экраны этой кинокомедии, в начале 1960-х американский дантист из Массачусеста Уоллес Гарднер совместно со своим пациентом, инженером Джозефом Ликлайдером разработали аппарат, названный впоследствии «Аудиак».
«Аудиак» представлял собой коробочку с двумя тумблерами, соединенную с наушниками, через которые транслируется популярная музыка с наложенным на нее звуком низкой частоты. Пациент, ощущая боль, поворачивает ручки прибора, усиливая громкость музыки или уровень «белого шума» и, тем самым, осуществляет аудиоанестезию. Принцип действия «Аудиака» строится на том, что прослушивание низкочастотных звуков блокирует передачу болевого импульса от рецепторов в мозг: в качестве проводников как звука, так и боли выступают те же самые группы нервов. «Аудиак» играл роль, аналогичную роли советских радиоглушилок, забивавших канал вещания зарубежных голосов.
Испытания доктора Гарднера на выборке в 600 пациентов продемонстрировали эффективность этого прибора, что вызвало интерес среди других дантистов, которые также захотели применить Аудиак. Из 5000 пациентов, согласившихся испытать на себе этот способ:
— 65% отметили полное подавление болевых ощущений;
— 25% сказали, что чувствовали незначительную боль, но по-прежнему не считали нужным медикаментозную анестезию;
— только остальные 10% признались, что аудиоанестезия им не помогла.
Но наибольшее впечатление на заинтересованную публику произвел случай одного пациента, которому удалили моляр, а он, благодаря «Аудиаку», этого даже не почувствовал.
«Аудиак» рынок не завоевал: Американская ассоциация стоматологов и фармакологов (соответственно — потребитель и производитель анестестиков) взбунтовались и хором заголосили, что от этого устройства пациент, во-первых, оглохнет, во-вторых, впадет в транс. Старт-ап не изменил направление мэйнстрима в анестезии, хотя заявки от практикующих стоматологов, а также акушеров-гинекологов на этот прибор были и в немалом количестве.
Уоллес Гарднер продолжил лечить зубы клиентов студенческого городка в своей клинике в Кембридже, чем и занимался всю оставшуюся жизнь, пока тихо не скончался в возрасте 96 лет. Некоторые его клиенты говорят, что еще в 2008 году делопроизводство у них в регистратуре было организовано посредством блокнотика и пишущей машинки, но при этом безусловные профессионализм и душевность доктора также не остались ими незамеченными. Круг клиентов был относительно постоянен, что и объясняло отсутствие вывески и каких-либо указателей.
А вот Джозеф Ликлайдер в октябре 1962 года стал главой отдела в DARPA, разработавшей «АрпаНЕТ» — прообраз Интернета. Во многом, те принципы, на которых сейчас построено взаимодействие человека и компьютера, а также людей в компьютерных сетях — это его заслуга, и его предвосхищение. Недаром Лик, как его звали друзья, вошел в Зал славы интернета.
В изданиях на русском языке «Аудиак» практически не упоминается, но вот американские исследователи «Аудиак» (в англоязычных источниках — Audioanalgesia) единогласно увязывают с другим изобретением — аудиоплеером и его преемниками. При этом учитывается даже не столько технические последствия, сколько отражение культурно-исторического контекста. Уже Маршалл МакЛюэн в работе 1966 года «Понимание медиа» упоминает «Аудиак» при описании степени вовлечения зрителя в некое средство массовой коммуникации, а книгу МакЛюэна на русский перевели только в 2003 году. Прочие тексты, где «Аудиак» мог упоминаться, не переведены до сих пор, а в учебниках для стоматологов способ аудиоанестезии описывается лишь в общих чертах.
Джордж Прочник в книге «В погоне за тишиной: услышать смысл в шумном мире» (2010) прямо ассоциирует Аудиак с более поздним изобретением — плеером Walkman. Прочник обращает внимание, что реклама плеера фирмы «Сони» 1979 года использует слоган «Музыка всегда с тобой». Покупатели были весьма рады тому, что музыка дала им возможность отгородиться от ужасных звуков современного города. Walkman впервые дал городскому человеку мгновенную возможность создать личное пространство и обрести некую свободу от шума, даже если он физически продолжает находиться в городе. Ассоциация с Аудиаком более чем прозрачная — вам не перестают сверлить зубы, но ваши уши уже заняты и вы не чувствуете этого.
Логически продолжает эту мысль Бретт Робинсон в статье «Релаксирующий даб: становление культа айпода» (2011) — он сравнивает Аудиак с айподом, тем более, что провести связи между Стивом Джобсом и Джозефом Ликлайдером куда проще в силу высокой концентрации американской IT-тусовки в те годы, а также того, что Джобс был знаком с некоторыми работами Ликлайдера. Парадоксально, но Робинсон связывает коммерческий успех айпода… с терактами 11 сентября. В Америке, да и во всем мире появился запрос на ту самую анестезию от шока, вызванного терактами. Айпод предоставлял такую возможность, и она, как ни странно, сработала более эффективно и носила более персонализованный характер, нежели чем тонны антидепрессантов, продажи которых после терактов подскочили в несколько раз. Далее сквозь цепочку рассуждений о терапевтическом подходе к проблемам, о необходимости их преодоления, о популярной психологии и кризисе традиционной религии Робинсон приходит к выводу о тому, что айпод потому смог сформировать вокруг себя особый культ, потому как посредством звуковой завесы дал успокоение — то, чего не могла уже дать традиционная религия. От себя добавим, что этот культ переметнулся и на все остальные устройства от «Эппл».
Но что если в условиях современного мира, наполненного стрессами, страхом и ужасом, человеку требуется не только снимать боль от каких-либо моментально возникающих стрессов, но также перманентную экзистенциальную боль? И, если такая потребность есть, то что выступает анестетиком?
Вся история человеческой цивилизации — это поиск цели существования человека с последующим в ней разочарованием.
Был в античности культ героя — но эта цель исчезла с исчезновением античного уклада.
Был в средневековье культ святого — но эта цель исчезла с секуляризацией.
Был в период Возрождения культ гармоничного человека — цель исчезла, когда стало понятно, что это недостижимый идеал, а люди по природе своей очень негармоничны.
Был в период Просвещения культ умного человека — цель исчезла, когда стало очевидно, что большой ум еще не значит всеобщего счастья.
Был в период Нового и новейшего времени культ специалиста-профессионала — цель исчезла, когда стало понятно, что это, во-первых, приводит к дроблению общественных связей и формированию массы, которой легко манипулировать, во-вторых, волатильность рынков может легко обесценить знания, раньше считавшиеся высокоценными. В качестве отблеска этого культа сейчас иногда всплывает в виде понятия «эффективный человек» — как по мне, до безумия бесчеловечный термин. На стремлении стать таким плодятся всевозможные тренинги, люди начинают массово употреблять ноотропы и истязают себя тайм-менеджментом.
Сейчас человечество лихорадочно ищет смысл существования, за что борется множество конкурирующих теорий, подходов, учений, быстро друг друга сменяющих. Иначе говоря, стало понятно, что общей цели, скорей всего, нет, только вот мириться с этим пока еще очень сложно. Человеку нужна анестезия. Что может играть роль такой анестезии? Вероятно, наблюдение некоего сходного опыта, который показывает, что и с утратой цели можно жить не хуже, а лучше. Что собственно цель можно и не ставить. Что, несмотря на утрату цели, тебя примут таким, какой ты есть и будут даже любить. Чей опыт подходит на такую роль лучше всего?
Вы уже догадались, я думаю:
Действительно, котики являются прекрасной иллюстрацией того, как утрата ими первоначальной утилитарной цели — ловить мышей — не то чтобы не противоречит твоему существованию, но делает его даже более комфортным, чем раньше. Некоторые отмечают, что культ кошек в интернете своими масштабами сравним с древнеегипетским и, добавим, с культом вышеупомянутой продукции яблочной компании. Это действительно поклонение, уже хотя бы в силу того, что именно кошки дают нам то самое успокоение, анестезию от экзистенциальной боли, вызванной осознанием утраты цели существования. Даже утратив цель можно жить и жить неплохо — вот какой пример дают нам котики. Да, ты уже не ловишь мышей, ну и что? Тебя все равно любят и считают красивым, эстетичным. А нравится нам, как правило, то, в чем мы узнаем себя — достаточно вспомнить древнегреческий миф о Нарциссе.
В пользу того, что котики имеют комплексное анестетическое действие говорит то, что они воздействуют на спектр чувств: осязание, обоняние, зрение и слух. В общем, котики выступают этаким «an aesthetic anesthetic» от боли экзистенциального кризиса современности. Так что когда вы в следующий раз поймаете себя на мысли, что разглядываете котиков в соцсетях, не вините себя за прокрастинацию — может, вам просто больно?
Заглавную иллюстрацию нарисовала Ольга Машинец. Ольга, спасибо вам огромное!
